MIA - главная страница | Глав. стр. Иноязычной секции | Глав. стр. Русской секции | Маркс-Энгельс архив
Оригинал находится на странице http://www.genstab.ru
Статьи Энгельса по военной истории
Прусская армия заслуживает специального обзора по причине ее своеобразной организации. В то время как во всякой другой армии основу всей военной организации составляет мирный контингент и не принимается никаких мер к созданию кадров для новых формирований, которых сразу же требует большая война, — в Пруссии, как утверждают, все до мельчайших подробностей приспособлено к военному положению. Армия мирного времени представляет здесь лишь школу, в которой население обучается владеть оружием и производить те или иные военные упражнения. Эта система, включающая, как предполагается, в ряды армии в момент войны все мужское население, годное к военной службе, очевидно, способна защитить ту страну, которая ее применяет, от всякого неприятеля. Но не в этом только дело. Благодаря ей страна становится сильнее почти на 50% по сравнению с тем положением, если бы она держалась французской или австрийской системы рекрутских наборов. Только при помощи этого средства земледельческое государство с какими-нибудь 17 миллионами жителей, занимающее незначительную территорию, не обладающее флотом и не ведущее непосредственной морской торговли, с мало развитой сравнительно промышленностью, — в состоянии удерживать до известной степени положение великой европейской державы.
Прусская армия состоит из двух крупных частей: линейные войска, солдаты которых еще обучаются, и ландвер (ополчение), состоящий из уже обученных людей, про которых можно сказать, что они находятся в бессрочном отпуску.
Служба в линейных войсках продолжается пять лет для каждого мужчины в возрасте от 20-го до 25-го года; но уже три года действительной службы считаются достаточными, после чего солдат отпускается домой и состоит в так называемом военном запасе. В течение этого времени он продолжает еще числиться в запасных списках своего батальона и эскадрона и может в любое время быть призван в свою часть.
После двухлетнего пребывания в военном запасе солдат переходит в ополчение первого разряда (erstes Aufgebot des Landwehrs), в котором он остается до 32-го года своей жизни. В течение этого периода он обязан являться один раз в два года на корпусные маневры, которые обыкновенно бывают весьма обширных размеров и происходят совместно с маневрами линейных войск. Маневры обыкновенно продолжаются месяц, и для этой цели концентрируется от 50 000 до 60 000 войск. Ландвер первого разряда действует в полевых операциях совместно с линейными частями. Он образует такие же отдельные полки, батальоны и эскадроны, как и линейные войска, и с той же полковой нумерацией. Но артиллерия остается прикрепленной к соответствующим полкам линейных частей.
В возрасте от 32-го до 39-го года включительно солдат состоит в ополчении второго разряда (zweites Aufgebot); в это время он уже более не призывается на действительную службу, если только не разразится война. В последнем случае ополченцы второго призыва несут гарнизонную службу в крепостях, давая тем самым возможность использовать для полевых операций все линейные войска и всех ополченцев первого призыва.
После 40-го года солдат уже освобождается от призыва, исключая только тот случай, когда к оружию призывают мифический ландштурм, или массовый набор. В ландштурм входит каждый мужчина, не вошедший в вышеперечисленные категории, освобожденный от военной службы вследствие низкого роста, слабого здоровья или по какой-либо другой причине, в возрасте от 16-го до 60-го года. Про этот ландштурм нельзя даже сказать, что он существует на бумаге, потому что нет ни организации, которая бы специально им ведала, ни оружия, ни обмундирования. И если когда-либо его соберут, то он может быть использован лишь для полицейской службы внутри страны и для ужасного истребления крепких напитков.
Так как в Пруссии каждый гражданин по закону является солдатом в возрасте от 20-го до 40-го года, то население в 17 миллионов может, как это предполагают, выставить полный контингент, по крайней мере, в 1 1/2 миллиона человек. Но в действительности и половины этого числа не удается собрать. В самом деле, при обучении такой массы людей в течение трехлетней службы в полках можно было бы рассчитывать, что весь мирный контингент достигнет, по крайней мере, 300 000 .человек, когда на самом деле Пруссия имеет что-то около 130000. Существуют различные способы освобождения большого количества лиц, подлежащих военной службе; люди, в достаточной степени годные к службе, объявляются слишком слабыми, медицинская инспекция или отбирает только самых лучших кандидатов, или позволяет себе склоняться на подкупы при отборе годных к службе и т. д. Прежде уменьшение срока действительной службы для пехоты — до двух лет—понижало цифру контингента до 100000 или 110000 человек. Однако после революции, когда правительство убедилось, как много значит один добавочный год службы в деле приучения солдат к повиновению своим офицерам и для того, чтобы можно было положиться на них в случае революции, — трехлетний срок службы был снова всюду восстановлен.
Регулярная, или линейная, армия состоит из 9 армейских корпусов, 1 гвардейского и 8 линейных. Своеобразие их организации будет объяснено сейчас же. Они заключают в себе всего 36 полков пехоты (гвардии и линейных войск), в каждом по 3 батальона; 8 запасных полков, по 2 батальона в каждом; 8 сводных запасных батальонов и 10 батальонов егерей, всего 144 батальона пехоты, или 150000 человек.
Кавалерия состоит из 10 кирасирских, 5 драгунских, 10 уланских и 13 гусарских полков, по 4 эскадрона каждый, или 800 человек, — всего 30 000 солдат.
Артиллерия образует 9 полков; каждый полк во время войны имеет 4 шестифунтовых, 3 двенадцатифунтовых и 1 гаубичную пешие батареи и 3 конных батареи, с одной запасной ротой, которая может быть превращена в двенадцатую батарею; кроме того, имеется 4 гарнизонных роты и 1 рабочая рота. Но так как для обслуживания этих орудий и пополнения рот требуется весь военный запас и ландвер первого призыва (артиллеристы), то линейную артиллерию можно считать состоящей из 9 полков, по 2 500 человек приблизительно в каждом, с приблизительно 30 орудиями в каждом полку, снабженных полностью конским составом и всяким прочим снаряжением.
Таким образом, общая цифра прусских линейных войск доходит до 200 000 человек, но из нее смело можно вычесть 60 000 или 70 000 запасных, отпущенных домой после трехлетней службы.
Ландвер первого призыва исчисляется из расчета — один ландверный полк на каждый полк гвардии или линейных войск, не считая 8 запасных полков; кроме того, он имеет еще 8 запасных батальонов, образуя всего 116 батальонов, или около 100000 человек. Кавалерия состоит из 2 гвардейских полков и 32 линейных с 8 запасными эскадронами; всего 136 эскадронов, или около 20000 человек. Артиллерия, как выше указывалось, вся прикреплена к линейным полкам.
Ландвер второго призыва насчитывает 116 батальонов, 167 эскадронов (включая различные запасные и кадровые эскадроны, обязанности которых одинаковы с обязанностями ландвера второго призыва) и некоторое количество гарнизонной артиллерии, всего около 150000 человек.
С 9 батальонами саперов, представляющими собой отдельные небольшие части, с приблизительно 30 000 инвалидов и армейским обозом, в военное время насчитывающим не менее 45 000 человек, вся прусская армия считается состоящей из 580 000 человек; из них 300 000 могут быть употреблены для полевых операций, 54 000 для обучения новобранцев, 170000 для гарнизонов и как резервы, из которых 60 000 неспособны к бою. Число полевых орудий, которыми располагает вся армия, определяется цифрой от 800 до 850; они разделены по батареям, каждая в 8 орудий (6 пушек и 2 гаубицы).
Для всех этих войск не только имеется полная организация кадров, но и заранее подготовлено все оружие и снаряжение; в случае мобилизации остается только найти лошадей. Но Пруссия богата лошадьми, и так как животные, как и люди, подлежат немедленной реквизиции, то здесь также не представляется никакой трудности. Так говорит устав, но как обстоит дело в действительности, это видно из примера 1850 г., когда происходила мобилизация армии. Первый набор ландвера был обмундирован и снаряжен, хотя и с немалыми трудностями, но для ландвера второго призыва не было заготовлено ни одежды, ни обуви, ни оружия, и он представлял самое смешное зрелище, какое только можно себе представить. Однако компетентные наблюдатели, сами служившие в прусской армии, еще задолго до этого предсказывали, что дело будет обстоять именно так, что фактически Пруссия в случае взрыва войны может рассчитывать лишь на линейные войска и частично на ландвер первого призыва. Их предположения полностью были подтверждены событиями. Несомненно, снаряжение для ландвера второго призыва с этих пор уже заготавливается, и если бы эта масса была призвана теперь, то из нее в течение месяца или шести недель образовался бы весьма солидный корпус для гарнизонной, а отчасти и полевой службы. Но ведь во время войны трехмесячная муштровка считается вполне достаточной, чтобы приготовить рекрута для боя, и, таким образом, громоздкая система, принятая Пруссией, вовсе не обеспечивает тех громадных преимуществ, которые обычно ей приписываются. Кроме того, материал, заготовленный для второго набора, через несколько лет исчезнет таким же образом, как это произошло с материалом 1850 г., который в свое время ведь также имелся налицо, но который исчез, когда в нем почувствовалась необходимость.
Усвоив ту точку зрения, что каждый гражданин должен быть солдатом, Пруссия остановилась на полдороге и исказила этот принцип, придав ложный характер всей своей военной организации. Раз система рекрутских наборов (conscription) оставлена и заменена всеобщей воинской повинностью, регулярная, постоянная армия как таковая должна быть уничтожена. Должны быть сохранены лишь кадры офицеров и унтер-офицеров, через руки которых проходит обучение молодых людей, причем срок этого обучения не должен продолжаться более, чем это необходимо для данной цели. Если бы дело обстояло так, то срок службы мирного времени должен был бы сократиться до одного года, по крайней мере для пехоты. Но это, конечно, неприемлемо ни для правительства, ни для военных педантов старой школы. Правительство хочет иметь послушную и надежную армию, которую в случае нужды можно было бы употребить против внутренних беспорядков у себя дома; армейские педанты хотят такой армии, которая бы своей муштровкой, общим видом и солидностью не имела равных среди остальных европейских армий, состоящих из сравнительно пожилых солдат. Молодые войска, находящиеся на службе не больше года, не отвечают ни одному из этих требований. Поэтому принят средний трехлетний срок службы, и отсюда проистекают все недостатки и слабые места прусской армии.
Как уже мы видели, по крайней мере, половина годных людей исключена из армии. Они заносятся в списки ландвера второго призыва, который на бумаге разбухает до громадных размеров, но фактически даже те силы, которыми он мог бы обладать, ослабляются массой людей, никогда не имевших дела с ружьем и представляющих собой не более, как сырых рекрутов. Это уменьшение действительной военной силы страны, по крайней мере, на одну половину, есть первое прямое следствие удлиненного срока военной службы.
Но и сами линейные войска и ландвер первого призыва также страдают от этой системы. В каждом полку одна треть солдат служит меньше трех лет, одна треть меньше двух лет, а остальные меньше года. Нечего и ждать, чтобы армия, составленная подобным образом, обладала такими военными качествами, как строжайшее подчинение начальникам, устойчивость боевых рядов, дух корпоративности, которые отличают старых солдат английской, австрийской, русской и даже французской армий. Англичане, являющиеся компетентными судьями в этом деле, так как их солдаты служат долгие сроки, замечают, что требуется целых три года для того, чтобы совершенно перевоспитать рекрута. Так как в прусской армии мирного времени совсем нет людей, прослуживших полностью три года, то вполне естественно, что эти воинские качества старых солдат или, по крайней мере, подобие их, вбиваются в молодого рекрута при помощи мер самой крайней строгости. Прусские младшие офицеры и фельдфебели, будучи не в состоянии выполнить возложенную на них задачу, относятся к своим подчиненным с грубостью и жестокостью, которые вдвойне отвратительны из-за их педантичности. Между тем последняя в высшей степени смешна, так как она находится в полном противоречии с той ясной и разумной системой обучения, которая предписана, и так как она постоянно обращается к традиции Фридриха Великого, который обучал людей совершенно иного сорта и в условиях совершенно иной тактики. Таким образом, военно-полевые действия приносятся в жертву парадам, и в общем прусские линейные войска стоят ниже тех старых батальонов и эскадронов, которые могут быть выставлены в начале войны против них какой-либо из европейских великих держав.
Так обстоит дело с прусской армией, несмотря на ряд ее преимуществ, которыми не обладают другие армии. Пруссаки, как и вообще немцы (the German), дают прекрасный материал для военной службы. Страна состоит из обширных равнин, перемежающихся многочисленными горными хребтами, и предоставляет в изобилии материал для всех видов оружия. Большинство немцев обладает физическими свойствами, которые одинаково отвечают требованиям, предъявляемым со стороны как службы легкой пехоты, так и тяжелой (линейной), с чем едва ли сравнится какая-либо другая нация. Страна изобилует лошадьми и может предоставить кавалерии большое число людей, с детства привыкших сидеть в седле. Осмотрительность и выдержанность немцев особенно делают их пригодными к артиллерийской службе. Принадлежа к наиболее драчливым народам, они воюют не только из-за своих собственных целей, но довольно часто, когда у них нет войны у себя дома, они ищут ее за границей. Начиная с ландскнехтов средних веков и до современных иностранных легионов Франции и Англии, немцы всегда давали большую массу наемников, сражавшихся в качестве профессионалов. Если французы превосходят их своим проворством и живостью в атаках, если англичане в большей степени обладают способностью к упорному сопротивлению, — немцы, без сомнения, превосходят все другие европейские нации своей общей способностью к военному делу, что делает их хорошими солдатами при всяких обстоятельствах.
Прусские офицеры являются наиболее образованными представителями своего класса во всем мире. Общий образовательный минимум, которому они подчинены, гораздо выше по сравнению с другими армиями. В целях пополнения их теоретического образования заведены школы при бригадах и дивизиях; высшие и более специальные военные знания получаются в многочисленных военно-учебных заведениях. Прусская военная литература стоит чрезвычайно высоко; работы последнего двадцатилетия достаточно доказывают, что их авторы не только в совершенстве понимают свое собственное дело, но и могут соперничать с офицерами любой армии в смысле общих научных представлений. Правда, в их среде встречается немало дилетантов, метафизиков, что вполне понятно, так как в Берлине, Бреславле или Кенигсберге вы можете увидеть офицеров, сидящих вместе со студентами на университетских лекциях. Клаузевиц является таким же образцовым автором по работам о линейных войсках в мировой литературе, как и Жомини, а работы инженера Астера делают эпоху в науке фортификации. Все же слово «прусский лейтенант» употребляется как поговорка по всей Германии, и, действительно, доведенный до карикатурной формы дух корпоративности, педантство и нелепые манеры, навеянные общим тоном армии, вполне оправдывают этот взгляд. Нигде нет так много старых, упрямых, придирчивых педантов среди офицеров и. генералов, как в Пруссии; большинство из них, впрочем,—развалины 1813 и 1815 гг. После всего сказанного нужно признать, что абсурдная попытка превратить прусские линейные войска в то, чем они никогда не могут быть, — в армию старых солдат, — понижает качество как офицеров, так и еще в большей степени солдат.
Правила обучения в прусской армии, без сомнения, лучшие во всем мире. Простые, единообразные, основанные на общих принципах здравого смысла, они не оставляют желать чего-либо лучшего. Они являются плодом гения Шарнгорста, который со времени Морица Нассауского является, пожалуй, величайшим военным организатором. Правила маневрирования большими войсковыми массами также хороши. Но научные руководства по артиллерийской службе, официально рекомендуемые офицерам, устарели и не соответствуют требованиям настоящего времени. Однако это порицание относится лишь к работам, являющимся более или менее официальными, и не касается прусской литературы по артиллерии в целом.
Инженерный корпус пользуется, и вполне заслуженно, весьма высоким авторитетом. Из его среды вышел Астер, этот первый военный инженер со времени Монталамбера. Прусские военные инженеры построили целый ряд крепостей от Кенигсберга и Познани до Кельна и Кобленца, возбуждающих удивление всей Европы.
Снаряжение прусской армии, со времени перемен, произведенных в 1843 и 1844 гг., не очень красиво, но вполне подходяще для солдат. Шлем хорошо защищает от солнца и дождя, одежда держится свободно и удобно; все обмундирование пригнано еще лучше, чем у французов. Гвардия и легкие батальоны (один в каждом полку) вооружены нарезными игольчатыми ружьями; остальные линейные войска имеют мушкеты, преобразованные при помощи весьма несложной операции в хорошие винтовки Минье; что касается ландвера, то он через два-три года также получит винтовку Минье, но пока он употребляет пистонные мушкеты. Кавалерийские сабли слишком широки, и кривы, и большинство их ударов падает плоско. Артиллерийский материал — пушки, повозки и упряжь — оставляют желать много лучшего.
В общем прусская армия, т. е. линейные войска и ландвер первого разряда, представляет внушительную массу людей, но вовсе не является тем, чем хвастаются прусские патриотически настроенные писатели. Линейные войска, когда окажутся на поле битвы, сразу же сбросят с себя цепи парадных церемоний и после нескольких схваток сумеют быть равными своим противникам. Ландвер первого разряда, как скоро в нем будет пробужден дух старого солдата и при условии, что война будет популярна, сравняется с самыми лучшими старыми войсками в Европе. То, чего Пруссия должна опасаться, это — активности неприятеля в первый период войны, когда против нее будут брошены более организованные и более старые регулярные войска; но если война затянется, Пруссия будет иметь в своей армии пропорционально большее количество старых солдат, чем какое-либо другое европейское государство. В начале кампании линейные войска будут представлять основное ядро армии, но ландвер первого разряда скоро оттеснит их на второе место, так как его солдаты обладают лучшими физическими и военными качествами. Это — настоящие старые солдаты Пруссии, а не безбородые юнцы линейных войск. О ландвере второго разряда мы. не говорим, он еще должен показать, что он представляет собою.
Дата последнего обновления страницы 24.02.04
Latest update: February, 24th 2004